Ольга Карчевская о родах дома: «Я родила быстро, молча и легко — как кошка»

Ольга Карчевская о родах дома: «Я родила быстро, молча и легко — как кошка»

Журналистка Ольга Карчевская, которая уже писала нам про послеродовую депрессию, рассказывает, как рожала дома: второй раз с одним только мужем, который на схватках спал, и был разбужен только для того, чтобы принять ребенка. 

Иллюстрация: Екатерина Лаврентьева

Признаться честно, писать этот текст мне страшновато. Мне не было страшно писать текст про послеродовую депрессию, не было страшно писать про первые роды в ЖЖ, а про вторые в фейсбук — на своих страницах я делаю что хочу, мои друзья ведут себя тактично, мимо проходивших грубиянов можно и забанить. А вот писать про свои роды (очень хорошие в обоих случаях) мне жутковато. Настолько необычными для современных реалий они были. Но все же я это сделаю, потому что мне очень хочется на примере своих личных двух родов порассуждать о том, чего не хватает в родах современной женщине, как можно было бы сделать этот процесс более комфортным для нее и ребенка, какие есть недостатки у сложившихся на сегодня практик родовспоможения.

Сразу скажу, что рожать так, как я рожала, это мой личный выбор, и я никого не агитирую повторять мой опыт. Я рассказываю о нем только для того, чтобы проиллюстрировать тот факт, что общепринятый сценарий — не единственный.

Протоколы медицинского родовспоможения в России на сегодня весьма далеки от ориентации на потребности рожающей женщины. Местами изменения уже наступают, появляются «дружелюбные к ребенку» роддома (название говорит само за себя: будто бы в других роддомах такое дружелюбие не обязательно), но это в основном в Москве, в регионах по-прежнему многое по-советски.

Давайте вспомним, какими мы в общем и целом представляем себе роды: по рассказам знакомых, по кино, по ряду первых ассоциаций? У большинства людей в голове при слове «роды» возникают в голове: страх, боль, кровь, крик. Сама женщина кричит, новорожденный кричит, а если не закричал — нужно ударить его по попе, и тогда закричит. Акушерки тоже кричат: «тужься!» — это в лучшем случае. Так вот, все это необязательно.

В по-настоящему естественных родах может быть, скажем так, иначе.

Под «естественными родами» большинство людей понимают просто вагинальные роды — то есть, в противовес кесареву сечению. Ну, иногда имеют в виду отсутствие стимуляции, эпизиотомии и эпидуральной анестезии. В действительности, и в таком варианте вмешательств, нарушающих естественный ход вещей в родах, может быть слишком много, чтобы все прошло с комфортом для роженицы и ребенка.

Известный французский акушер Мишел Оден, являющийся евангелистом естественных родов, говорит о важности «трех Т»: тишины, тепла и темноты. В своих книгах он пишет о том, что лимбическая система, управляющая родами, и главный гормон родов окситоцин «стыдливы» — они не любят большого количества людей и посторонних людей в принципе, не любят чьего бы то ни было активного вмешательства, не любят разговоров, в особенности включающих логику («когда были последние месячные?»), громких звуков, яркого света, холода и любого стресса. И уж тем более, они не выносят унижения и запугивания, о которых при желании можно почитать в фейсбуке по тегам #акушерскаяагрессия и #насилиевродах (если вы беременны, лучше не делайте этого). Для их работы необходимо, чтобы рядом были только те, кого женщина знает и кому доверяет, чтобы они не вмешивались без реальной необходимости, чтобы не «включали» кору головного мозга, которая будет тормозить работу лимбической системы, разговорами и директивами (женщина сама прекрасно знает, как ей двигаться, какую позу принять в текущий момент родов, когда ей тужиться, — потому что не распознать или пропустить потугу совершенно невозможно).

Оба раза я рожала дома. Нет, я не из секты, не противница медицины, не скрываюсь от закона и вроде бы у меня есть мозг (но это неточно). Просто на момент первых родов условий для естественных родов в роддоме в России не существовало в принципе, а к моменту вторых их не существовало конкретно в Комсомольске-на-Амуре, где я в этот момент оказалась.

На первые роды я позвала целую группу поддержки: акушерка, перинатальный психолог, подруга и фотограф. Они прошли без медицинских вмешательств (если не считать за них мониторинг сердцебиения ребенка и укол окситоцина после рождения сына — для более легкого рождения плаценты), но сейчас я понимаю, что тогда переборщила со спецэффектами. Возможно, если бы не было такой массовки и выставленного для фото света (да-да, роды в лучах софитов!), я не рожала бы 24 часа и мне было бы как-то полегче. Хотя, младенец 4 200 весом и первые роды — это в принципе небыстрая история.

А вот вторые роды я бы назвала идеальными для себя. Мы планировали, что приедет акушерка, но я внезапно начала рожать на три недели раньше ПДР, а акушерку замело снегами в горах Мяо-Чана, да и она не успела бы на роды, которые длились, если считать с начала регулярных схваток, не больше 5 часов. В итоге получилось, что единственным помощником стал муж, который консультировался со знакомыми акушерками по телефону.

В соседней комнате спала моя подруга, которая проснулась только когда закрякал ребенок. Она зашла со словами «ой, вы что, уже родили?». Я родила быстро, молча и легко — как кошка. Ребенок тоже не кричал, только слегка покрякивал в духе «ну чего началось, нормально же сидели».

Из света у нас была одна свеча и икеевская гирлянда, муж со мной не разговаривал, кроме редких «ты молодец» на ухо, в основном он массировал крестец и подливал теплой воды в надувной бассейн, куда я залезла уже на потугах. Схватки я провела в теплой ванне, муж при этом спал (он вообще не поверил, что это не тренировочные схватки, слишком спокойно я себя вела), я разбудила его незадолго до появления ребенка словами «а вот теперь мне нужна твоя помощь». Сын выскользнул из меня за несколько потуг так быстро и неожиданно, что мужу пришлось вылавливать его уже из воды.

Разумеется, ощущения были сильными, и прямо перед изгнанием плода мне стало так трудно, что я сказала «мне так жалко себя», но это и близко не похоже на то количество драмы, которое обычно нам демонстрируют в кино, когда показывают роды.

Мне не пришлось бороться с гравитацией, лежа на акушерском кресле, никто не запрещал мне свободного поведения в родах, никто не вовлекал в меня в нежелательные разговоры, не подвергал нежелательным манипуляциям и не создавал мне стресса.

И знаете что? Если бы в роддомах мне просто позволили бы повторить то же самое (я не прошу ничего сверхъестественного, никаких усилий, просто банального невмешательства пока все идет хорошо), я с удовольствием пошла бы рожать в роддом. Жаль, что в тех немногих роддомах, где условия хотя бы отдаленно напоминают эти, роды стоят столько, сколько не каждая среднестатистическая семья сможет себе позволить.

Благодаря фактически миссионерской деятельности Одена, который, несмотря на весьма преклонный возраст, постоянно разъезжает по всему миру с лекциями, протоколы родовспоможения постепенно меняются в сторону физиологичности и здравого смысла. В России он тоже регулярно бывает, общается и с врачами, и с чиновниками от медицины. Сдвиги феноменальными не назовешь, но уже сам факт, что хотя бы за деньги местами стараются создать в родильных палатах «домашние условия», это хорошая тенденция. Жаль только, что доступно это пока совсем немногим. 

В прекрасной России будущего с акушерами можно будет познакомиться и построить хоть какие-то доверительные отношения заранее, можно будет прийти в роддом со своей акушеркой или доулой (в некоторые можно и сейчас, а хотелось бы, чтобы это стало общепринятой практикой), роды будут такими, какими их захочет видеть сама женщина, а уровень психологического и физического комфорта будет таким, что роды перестанут восприниматься как нечто ужасное, и в норме станут семейным, а не медицинским событием. А медики будут вмешиваться только если что-то пошло не так. Когда это будет? Зависит от всех нас.

Ольга Карчевская

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. 

«Я просыпалась с ощущением, что меня сбил поезд»: дневник послеродовой депрессии