«Литература троечников»

[Ника МироноваУчастник]

Попалось интересное интервью. Делюсь выдержками, которые созвучны моему видению.
Сегодняшний собеседник журналиста Кларисы Пульсон писательница Мария Семёнова, автор знаменитого цикла «Волкодав», одна из основательниц «славянского фэнтези».
[b][u]Книги жизни Марии Семёновой[/u][/b]
Жюль Верн – весь.
Майн Рид. «Оцеола, вождь семинолов».
Марк Твен. «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна».
Джеймс Хэрриот – весь.
Алан Маршалл. «Я умею прыгать через лужи».
Hebe Weenolsen. The last EnglishmanThe last Englishman: The story of Hereward the Wake».
[b]– Первую книгу помните?[/b]
– [i]Читать научилась очень рано, по словам родителей, практически сама. Я даже некоторые первые книжки помню. Самая любимая называлась «Приключение белочки Рыжки», какая-то переводная, кажется, чешская. Как в лесу заболел дуб, который все звери любили, и вот белочку собирают в дальний путь, чтобы она привела дятла, который дуб вылечит. Самый памятный момент: когда ей надо большую прогалину пересечь, открытое место, а все знают, что там охотится лесной кот. Рыжке страшно до безобразия, но ей сказали: «Беги ночью, за тобой присмотрят». И вот она, помирая от ужаса, бежит, раздается «мяу», и сзади горят зеленые глазищи. Кот уже ее почти настиг. И вдруг пронеслась какая-то бесшумная тень, желтые глаза сверкнули, кот взвыл нечеловеческим голосом, и больше его там никто не видел. Филин заступился. Для меня характерно, что именно этот момент запомнился: у белочки благородная цель – спасти дуб, она идет на нешуточные опасности, это опасность вполне материально у нее за спиной сгущается, но в последнюю секунду ее спасают. Именно такие истории мне всю жизнь нравились. Чтобы героем двигала благородная цель, чтобы он не ради сундука золота лез куда-то, а чтобы это золото было предназначено, скажем, на оружие для повстанцев.[/i]
– [b]Нужна серьезная мотивация?[/b]
– А[i] как без этого?! Вот у Жюль Верна: помимо его научных провидений и могучей познавательной силы, все герои – борцы за свободу. Сейчас они прочно в детской литературе укоренились, в свое время были абсолютно взрослыми. Их даже запрещали в царской России – за революционный дух и свободомыслие. [/i]
…– [b]А поиграть во дворе?
[/b]
– Мне не с кем было во дворе. Мальчишеской компании не случилось, а с девчонками у меня не срасталось. У них фантазия дальше игры в дочки-матери не шла, а мне эта игра была противна по определению.
…– [b]Что и принято называть классикой?[/b]
– [i]Не знаю, как называют. Судя по всему, мне это в какой-то мере удается. Мои книги читают все. Знаете, когда папа пишет книги, которые по каким-то причинам он не может почитать собственному ребенку, я считаю это маразмом. И делайте со мной, что хотите. [/i]
– [b]Это Вы о ком?[/b]
– [i]Ни о ком конкретно, в целом. О всяких там «детям до 16», о матюгах в текстах, о физиологических жидкостях, которые разливаются, ничего не добавляя к картине повествования. Я считаю, что про любой концлагерь, и про любые любовные достижения можно написать так, чтобы это мог читать пятилетний ребенок. Как говорили у нас, пока я инженерила, это уже искусство программиста. Если нет искусства программиста, начинаются смертоубийства пачками и трупы кучами для оживления действия.[/i]
– [b]Как относитесь к Агате Кристи[/b]?
– [i]Плохо отношусь. Я читала всего одну ее книжку. Произвела она на меня впечатление глубокого маразма. Гибрид атомной физики, в которой она ничего не понимала, с арабскими чудесами и похищением кого-то. Помню, что интерес я к ней потеряла сразу и насовсем.[/i]
– [b]Пуаро, мисс Марпл?..[/b]
– [i]Телевизор у меня круглые сутки бормочет, иногда и мисс Марпл появляется. Временами ничего, особенно если артисты симпатичные, временами от нежизненности происходящего у меня вообще остатки волос спрятаться порываются, дыбом они и так стоят. Давайте лучше про Жюль Верна.[/i]
– [b]Вы его перечитывать не пытались?[/b]
– [i]Я очень хорошо запоминаю прочитанное. И нужды перечитать практически не возникает[/i].
– [b]А желания? Скажем, сравнить свое детское ощущение и нынешнее.
[/b]
– [i]Не приходило такой мысли. Может быть, и нужно, но человек не беспределен. Я вообще мало художественной литературы читаю. Когда начинается какая-нибудь работа, я обнаруживаю: столько специального надо прочесть, что на другое ни сил, ни времени… Максимум, когда начинаю каким-то новым для себя жанром заниматься, ознакомлюсь, что конкуренты написали. Например, когда начала писать про киллера Скунса, нашла на лотках несколько боевичков про благородного киллера. Читала, помирая от хохота над шедевральными высказываниями: «И тут из-за угла выехал трофейный (!!!) Студебеккер». Человек берется писать, даже не зная, кто Студебеккеры делал! Я придумала термин «литература троечников» – это то, что пишется, не слезая с дивана, когда человек берется писать про приключения или какие-то требующие знания вещи, абсолютно не ознакомившись, не пощупав их руками. В половине фэнтези герой чем занимается? Ездит верхом и плавает под парусом и т.п. Когда читаешь, понятно, что автор ни в том ни в этом ни бельмеса…[/i]
…–[b] Родители говорят, что нынешние дети не хотят все это читать.[/b]
– Ребеночек в таком возрасте хочет и может то, что ему мама с папой дадут в руки. Извините меня, воспитание маленького ребенка не сильно отличается от воспитания собаки. Когда слышу: «Моя собака пойдет туда, сюда не пойдет, это будет делать, а это не будет» – бред сивой кобылы. Собака на то и собака, чтобы делать то, что ей хозяин сказал.
– [b]Ребенок-то не собака[/b].
– Не надо мне песен. Ребеночек воспитывается ровно по таким же принципам.
– [b]То есть дрессируется?[/b]
– [i]Принципы, я вас уверяю, одни и те же.[/i]
– [b]Он же человек, хоть и маленький, он – личность, не зверек.[/b]
– [i]Знаете, собака тоже личность, еще какая. Дрессировщик собаки – не свирепый мужик с огромной палкой. Дрессура очень спокойно, мягко, на авторитете, на харизме хозяина держится. Точно так же в отношении родителей к детям. Умный родитель у ребенка должен создать потребность делать определенные вещи, чтобы ребенок чувствовал: «Я это сделаю, и мне будет хорошо». Если родитель дурак, и считает, что ребенок сам должен потянуться к изучению английского, то будет ему дуля с маслом. Если родитель считает, что ребенка школа научит, приохотит к чтению, родитель опять же дурак, и ребенок у него ни читать, ни писать нормально не научится. То, что ты, родитель, на своем мягком и любящем авторитете ему запустишь в голову, не надеясь на дядю-специалиста, который придет и за тебя все сделает, такой у тебя ребеночек и получится[/i].
–[b] Родители когда-нибудь говорили – эту книгу ты должна прочитать обязательно?[/b]
– [i]Нет. В школе выдавались громадные списки: что читать летом, мама пудами таскала тома из библиотеки Академии наук. И я, как умная Маша, это все летом читала.[/i]
– [b]В кайф?[/b]
– [i]Не все удовольствие доставляло. Некоторые сочинения были откровенно вредными. Это книги достаточно современных детских писателей. Даже если бы и помнила, не хочу их называть. Был слой книг, написанный под лозунгом «сам пропадай, товарища выручай», или борьбы с вещизмом, презрения к материальному. Когда я пыталась в реальной жизни себя вести по законам, которые предлагала та детская литература, обжигалась очень здорово. Уже став членом Союза писателей, я с авторами этих книг живьем столкнулась, видела, как люди, всю жизнь писавшие книги «сам погибай, товарища выручай», сжирали и затаптывали живьем своего коллегу. Знаете, за что – за загранкомандировку[/i]
…– [b]У нас осталась загадочная, не переведенная на русский книга The Last Englishman.[/b]
– [i]Это роман о реальном историческом персонаже Хереворде (Hereward the Wake), который через несколько лет после завоевания норманнами Англии поднял восстание на севере страны. С нее начался мой интерес к викингам – они приходят на помощь герою. Половина западноевропейского фэнтези – эхо этого 1066 года: пришли враги, все захватили, в Англию возвращается молодой рыцарь, приходит на родину, поднимает народ на восстание и вполне успешно борется с нормандскими захватчиками. В реальной истории даже Вильгельм Завоеватель с ним на персональное замирение пошел. А по книге он героически погибает. Героическая история! А вообще, я уверена, – если ты вырос нормальным человеком, значит, правильные книжки в детстве читал.[/i]
Спасибо, если дочитали)
В интервью много ещё было сказано интересного, полностью можно его прочитать здесь, на сайте-источнике http://www.chitaem-vmeste.ru/pages/interview.php?pn=1&interview=293

[Roza 1974Участник]

Ника, ничего не видно. Только заголовок.

[Ника МироноваУчастник]

Видимо, перегруз по символам был, исправила)

[Roza 1974Участник]

Спасибо!

[Tanya:)Участник]

Семёнову не читала, «Волкодав» не смотрела (но осуждаю ) — фэнтези не мой жанр.
Про воспитание собак и детей соглашусь абсолютно.
Вопрос: почему писательница Жюля Верна неправильно склоняет, а редактор не замечает?

[Tanya:)Участник]

Сами они троечники.

[marionУчастник]

«Волкодав» и «Валькирия» у нее очень хороши, как литература для подростков.
А по интервью создалось впечатление, что она сама так и осталась подростком: и подбор слов, и подбор книг, и категоричность в суждениях…

[Ника МироноваУчастник]

Ну наверное редактор хочет сохранить «речь в оригинале»

[Ника МироноваУчастник]

Ты не ходила почитать полностью? Там про Донцову отлично сказано.

[Ника МироноваУчастник]

Я не воспринимаю жанр, в котором она пишет, но очень многие ее выводы мне близки. Про Агату Кристи позабавило)

[Ника МироноваУчастник]

[QUOTE]то как творчество Верна охарактеризовать?[/QUOTE]

Да, интересно было бы послушать её ответ на этот вопрос)

[Tanya:)Участник]

Не успела. Но я и Донцову не читала.

[Ника МироноваУчастник]

…–[b] Сейчас в больницу берут Донцову.[/b]

– [i]При мне живой не кидайте камни в Донцову. Хотя у нее не в каждом произведении находишь фразу, имеющую отношение к литературе, но я сама лично видела, как девушка, сидя перед серьезным, страшным кабинетом и, судя по всему, ожидая себе или кому-то близкому, приговора (виден был ее затравленный взгляд, когда она смотрела на эту лампочку «Заходите»), утыкается в Донцову и тут же хохочет. Ей уже за это надо памятник из золота поставить. Все огромное количество детективов Донцовой – курган, пьедестал, на котором стоит ее книга «Я очень хочу жить» про то, как она одолевала рак. Эта книга способна реально спасти жизнь человеку. И пускай ее берут в больницы и поправляются.[/i]

[Автор]

Сообщения